Предыдущие части: 1, 2, 3, 4.
Традиционная просьба: если вы прочитали, оставляйте комментарий. Даже если он будет в минус.
читать дальше
Королева
- Ваше Величество, вы ничем сейчас не поможете Его Величеству. Ему нужно поспать.
Беатрис низко склонила голову, почти уткнувшись лбом в простыни высокой королевской постели. Со стороны её движение выглядело скорбным и смиренным, она знала. Тем лучше. Последний вздох, она выпустила из рук слабую ладонь мужа, поднялась с колен, удерживая широкие шёлковые юбки, и развернулась к королевскому лекарю.
- Не беспокойтесь, - продолжил утешения он. – Его Величество сильнее, чем кажется.
- Да, вы правы, - кивнула королева. – Спасибо.
Ей нравился сухонький седой старичок, может быть, единственный из всех людей, окружавших её и Филиппа II, кто не завидовал, не шпионил, не врал, не искал выгоды. Тем неприятнее было лицемерить перед ним, но честность слишком большая роскошь для неё.
В туалетной, распорядившись принести другое платье и поворачиваясь среди фрейлин, которые раздевали и одевали её, Беатрис в очередной раз спросила себя, что бы было, если бы всплыла правда о причинах долголетия насквозь больного короля. Он до сих пор не оказался в роскошном саркофаге только из-за постоянных вливаний Искры, устраиваемых ею. Пожалуй, в умении врачевать она дала бы фору любому демону. Шутка ли, ежедневно поднимать с кровати почти мёртвого человека!
Сегодня было особенно сложно. Филипп потратил много сил, ей пришлось очень постараться сейчас, прямо под носом у многочисленных придворных, а восстановить свой запас она ещё не успела. Беатрис стояла, как кукла, в окружении кривящих губы дам – по их мнению, белое платье было слишком узким, со слишком низким вырезом – и чувствовала капельки пота, собирающиеся под волосами. Жара подобралась к ней, чего давно уже не случалось. Ноги готовы были подогнуться в любой момент, в голове звенело. Лёгкий аромат яблок и мёда из соседней спальни показался едва ли не спасением.
- Оставьте меня, - слабо произнесла королева.
- Но Ваше Величество, - почти возмущённо сказала старшая фрейлина, - мы ещё не закончили с платьем. И причёска…
Какой смысл носить корону, если собственные дамы позволяют себе едва ли не поучать свою госпожу?
- Выйдите все. Сейчас же! – голос сам собой набрал металлических ноток. – Я не немощная старуха, справлюсь с одеждой сама.
Неспешные реверансы полнились оскорблением в лучших чувствах, а выплывала за дверь вся красочная стая настолько медленно, что Беатрис с трудом сдержала желание швырнуть им в след вазу с цветами. Высокородные глупые и завистливые гусыни! Они никогда не забудут и не простят королеве её происхождение, её красоту, её положение.
Она обессилено опустилась на стул перед туалетным столиком и принялась раздражённо выдирать из причёски драгоценные булавки. Головная боль давила на переносицу, разрывала виски.
- Давай я помогу.
Спокойный, даже ласковый тон. Ричард по большей части разговаривал только так, сколько она его знала. Много лет назад третья дочь обедневшего дворянина из захолустной провинции Линдума позволила себя обмануть, поверила в значимость своей великой личности. Фигура на доске для игры в шеек, не рядовая, но и не главная.
Беатрис склонила голову, закрыв лицо ладонями, и с облегчением почувствовала как ловко демон распускает её волосы, будто самая опытная служанка. Тяжёлые кудри слишком долго были затянуты на затылке, и теперь кожа ныла. Когда пальцы Ричарда скользнули между освобождённых прядей и принялись нежно массировать макушку, королева не выдержала:
- Я больше не могу. Надоело. Я устала.
- Мы можем сделать всё сейчас, если хочешь.
Лучше бы он начал спорить, доказывать, разозлился, в конце концов. Тогда бы она смогла оправдать себя, удобно решить, будто её заставляют терпеть. Демоны безжалостны в своей доброте и уступчивости.
Она отняла руки от лица и нашла его взглядом в зеркале.
- Ещё рано. Я же понимаю, что сейчас мы добьёмся не того, что нужно нам.
- Не того, что нужно тебе, - мягко улыбнулся Ричард.
И опять он прав. Демоны получат своё, если она сдастся, они всегда в выигрыше, а она проиграет свою жизненную партию.
- Я ведь в любом случае могу остаться ни с чем, правда? Почему ты настолько уверен в поступках Йона?
- Я знаю его с рождения, Беатрис, он мой ученик. Пьер Песс внушил ему то же самое чувство долга и то же самое сострадание, которыми мучился сам. Если Йон будет уверен, что его поступок поможет тебе, он сделает так, как нужно нам. Кроме того, он не любит одиночества. В этом вы похожи.
Королева вздохнула и посмотрела в зеркале уже на себя. Она каждое утро с трепетом изучала собственное отражение, опасаясь найти первые признаки возраста, но оно не менялось, демонстрируя свежую кожу, здоровый румянец. Ей не приходилось просиживать с компрессами из трав, чтобы избавится от мешков под глазами. Беатрис могла позволить себе узкие платья и глубокие вырезы, в отличии от большинства придворных дам.
Будто прочитав её мысли, Ричард скользнул пальцами вниз по её лицу, мягко очерчивая его контуры.
- Сколько тебе лет, моя девочка?
- Тридцать девять, - понимая, к чему он клонит, сказала она. – Да, знаю, выгляжу я лет на 15 моложе. Но как долго это будет? И значит ли это, что жить я буду дольше? Или я умру внешне молодой в свои 50?
- Ты будешь красивой ещё много-много лет, - демон наклонился, нежно погладил кончиками пальцев её шею. – Чем больше работаешь с Искрой, тем дольше проживёшь. Поверь мне, 50 лет уже давно не твой предел.
- Я смогу стать бессмертной? – удивлённо пробормотала Беатрис.
Ричард замер и через несколько мгновений выпрямился.
- Нет. Да и зачем тебе бессмертие?
Она резко развернулась к нему и вцепилась пальцами в спинку стула.
- Легко спрашивать, когда сам вечен.
Он усмехнулся, успокаивающим движением провёл по руке Беатрис, отошёл к креслу у окна и устроился в нём, закинув ногу на ногу.
- Я не вечен. Демоны рождаются, живут и умирают. Так же, как и люди. Только ваша обычная жизнь для нас мимолётна так же, как существование бабочки-однодневки, прости за банальность сравнения. Естественно вам кажется, будто мы вечны.
Ричард посмотрел на ошеломлённую королеву и улыбнулся уже открыто.
- Не переживай, ты не станешь бессмертной, но проживёшь достаточно долго, чтобы сказать «Как мне надоело». Мне незачем тебя обманывать, Беатрис. Ты хороший союзник, мы ценим это. Мы достигнем своих целей, ты – своих. Вы с Йоном будете очень красивой парой.
Обещания, обещания. Она верила им, другого выхода всё равно не было. Долгие годы учёбы, ожидания. Не могут они бессмысленно пропасть.
Беатрис снова вернулась к зеркалу и принялась укладывать новую причёску, не торжественную, а простую и мягкую. Ей предстоит принять поздравления вместо короля, в том числе и от того же герцога Песса. Если судить по его жене, Йон любит хрупкость.
- Что скажет Её Величество? – церемонно спросил Ричард. – Мы ждём или запускаем действо?
- Ждём, - точно так же торжественно кивнула королева.
- Не сомневался в тебе, моя девочка, - он поднялся из кресла одним текучим движением. – У многих была неуверенность относительно твоих сил и способностей, но только не у меня. Позвать тебе фрейлин?
- Не надо! – рассмеялась Беатрис. – Все и так уверены, будто я сплю с половиной придворных офицеров. Не хватало мне только демона в любовниках.
Он широко улыбнулся и, прежде чем исчезнуть за дверью спальни, откуда и появился, бросил прощальное обещание:
- Всё будущем.
***
Графия Брен едва успела отскочить от двери и натянуть на лицо привычную маску вечной брезгливости, когда Её Величество появилась на пороге своей приёмной. Старшая фрейлина постоянно пыталась подслушивать, что Беатрис весьма забавляло: касты тишины, привязанные к каждому входу и окну личных покоев, надёжно охраняли секреты королевы. Впрочем, Брен не знала о способностях правительницы Линдума и настойчиво продолжала свои бесплодные старания.
- Адель, - холодно улыбнулась ей Беатрис, - найдите, пожалуйста, герцога Песского и передайте ему наше приглашение.
Не обращая внимания на реверанс, королева направилась к окну, заняв в ожидании гостей самую выгодную позицию. Свет падал на её лицо, волосы и белое платье, придавая ей ещё больше свежести, юности и беззащитности. Отвлекая себя от мечущихся в голове мыслей, она принялась передвигать стоявшие в вазе королевские лилии. Ими был заполнен весь дворец, они смотрели ото всюду, не только из букетов, но и со стен и драпировок, с потолочных плафонов, с паркетных полов и ковров, с обивки мебели. Беатрис никогда не любила лилии. За несколько лет в их окружении она их возненавидела. Неужели когда-нибудь на смену им придут розы Пессов? О, с каким удовольствием она избавится от надоевших глупых изображений!
- Ваше Величество! – вырвал её из мечтаний голос фрейлины. – Герцог Песский.
Королева обернулась к вошедшим, сдерживая желание рвануться к ним навстречу. Йон произносил что-то, наверное, положенные поздравления и пожелания, но Беатрис не слышала, она смотрела и пыталась не выдать себя с головой.
Прожить тридцать с лишним лет, никогда не теряя трезвости мысли, взбираться на самую вершину королевства, полагаясь на ум и хитрость, достичь того, о чём и мечтать маленькой провинциалке было смешно, - и в результате влюбиться как любая девчонка с улицы, которая увидела проезжающего мимо красавца-аристократа. Королева пыталась бороться с наваждением, может быть, ей бы удалось, окажись Песс одним из многочисленных повес, жаждавших забраться к ней в постель. Но Йон ни разу не бросил на неё заинтересованного взгляда. Сейчас он с вежливой улыбкой выражал верноподданнические надежды на улучшение здоровья Его Величества, а зелёные глаза в обрамлении чёрных, словно накрашенных, ресниц оставались отстранённым.
Никогда Беатрис не согласилась бы участвовать в игре, которую вели демоны на просторах королевства, если бы не её неожиданная страсть. Она бы удовольствовалась роскошью и короной, но все драгоценности разом превратились в блестящие побрякушки, когда она увидела молодого герцога. Как заворожённая, она мечтала просыпаться рядом с ним, видеть его в любой момент, прикасаться к нему при первом возникшем желании. Хотела слышать рассказы о его заботах, ловить настоящие, а не искусственные улыбки. И ей пообещали – герцог Песский станет её наградой. Королева должна была отказаться, женщина – не смогла.
- Позвольте представить, Ваше Величество, - пробился к ней голос Йона, - мой друг и зять маркиз Адиль де Толлар.
Заставив себя вернуться к реальности, Беатрис наконец увидела незнакомца, пришедшего вместе с герцогом, хотя не заметить его раньше было бы сложно, не потеряй она в очередной раз голову. Высокий, широкий в плечах и узкий в бёдрах, к тому же жгучий брюнет с кошачьими тёмными глазами, носом, наводившим на мысли о хищных птицах, и неожиданно большими пухлыми губами – он являл собой однозначное воплощение красоты южных провинций Линдума, горячей, опасной и кричащей. Фрейлины, сбившиеся в маленькие стайки по углам приёмной, недвусмысленно разглядывали маркиза и шушукались, сдерживая смешки. Желание, подогретое небывалой жарой, волнами растекалось по комнате.
- Добро пожаловать в столицу, маркиз, - величаво кивнула королева, и её рука сама легла в ладонь Адиля.
Приглушённые разговоры замерли от неожиданности, десяток пар женских глаз пожирали Беатрис. Королева вела себя вызывающе, позволяя целовать руку совершенно незнакомому мужчине, да она и сама не смогла бы объяснить собственный поступок. Может быть, виной тому стало откровенное восхищение, с которым смотрел на неё Толлар. Ею постоянно восторгались, но Беатрис прекрасно понимала – причина тому не она сама, а корона на её голове и ореол власти и возможных выгод. Её часто раздевали взглядами, но ни одного из придворных она не считала достойным себя, все они хотели лишь задрать ей юбку, унизить, забравшись на неё, чтобы потом похваляться собственной победой. Королеве отчаянно хотелось тепла, женщине нужна была любовь.
- Большая честь для меня, - неопределённо и неуклюже произнёс маркиз, снова доказывая собственное отличие от столичных царедворцев – рассыпаться в цветастых комплементах он явно не умел.
- Толлар… Это же совсем рядом с Рубенсом? – спросила Беатрис.
- Да, Ваше Величество, через Горящий пролив. Наши люди всё время ездят на ярмарку в Рубенс, - сообщил он и остановился, услышав смех фрейлин.
- Я родилась и жила в Рубенсе, - улыбнулась королева. – С тех пор, как здоровье Его Величества ухудшилось, мы уже не можем путешествовать, а я очень тоскую по родному краю. Надеюсь, маркиз, вы найдёте минутку, чтобы посетить дворец ещё раз и рассказать мне как обстоят дела на моей родине.
- Я…, - Толлар окончательно потерял дар речи, и Беатрис тоже захотелось рассмеяться. – Конечно, Ваше Величество!
- Тогда я жду вас… Скажем, завтра к пяти часам.
- Да, Ваше Величество.
Она одарила практически впавшего в экстаз маркиза новой улыбкой и развернулась к Йону, наблюдавшему за ними с вежливым спокойствием. Словно из жаркого томного лета попала в холодную обжигающую зиму, и женское кокетство сжалось в комочек, обессилев перед равнодушием.
- Как себя чувствует герцогиня? Мы давно не видели её при дворе.
- Прекрасно, спасибо, Ваше Величество, - впервые за прошедшие минуты лицо Песса озарилось изнутри живым чувством, и Беатрис стало физически больно от ревности.
- Беременность – нелёгкое испытание для таких хрупких, как она. Но с вашей заботой, надеемся, она справится, - заставила себя оставаться учтивой королева.
Смешно завидовать бедной девочке. Сколько ещё она продержится рядом с Йоном? В любом случае недолго, а у них впереди будет много, очень много лет. Он забудет свою маленькую герцогиню, полюбит её, Беатрис, не может не полюбить.
Очередная благодарность от герцога, несколько ничего не значащих фраз, приличествующих моменту, и аудиенция закончилась. Щелчок закрывшейся за посетителями двери, украшенной позолоченными лилиями, показался королеве звуком запираемой клетки. Свобода и настоящая жизнь кипела где-то там, за стенами дворца, двое мужчин ушли ей навстречу. Ей же остаётся играть роль, вспоминать и ждать, ждать, ждать. Беатрис на мгновение пожалела о решении, принятом полчаса назад - всего одно слово, сказанное Ричарду, и ожидание закончилось бы.
Женщина рыдала и билась в истерике, королева с гордо поднятой головой холодно и снисходительно улыбалась следующему придворному, желавшему поздравить её с днём рождения умирающего короля.