Читала стенограмму заседания на Аю-Даге. Идёт обсуждение разных вариантов финалов, как они пишутся, дошла речь до открытых финалов. И вот одна девушка говорит, что ей всегда после открытого финала хотелось узнать, а что же там автор напридумывал. Ей всячески возражают, мол, при открытом финале предполагается активное мыслительное усилие читателя, именно он должен не просто потребить написанное, а сесть, включить мозги и подумать. Она настаивает, что продолжение она сама придумала, но нужно же знать "как было на самом деле". И тут Ладыженский говорит замечательную фразу, которая вышибла из меня дух. Просто квинтэссенция того, что я чувствую, когда со мной пытаются обсуждать финалы моих фиков или их ещё ненаписанные продолжения:

"Автор – не истина в последней инстанции. Мы не лекарство – мы боль".

Ещё немного самокопания в эротических сценах