It might sound like I'm an unapologetic bitch, but sometimes I gotta call it like it is
Короче, мне лень искать это, так что выложу заново. Читайте, если кто ещё не читал.
По просьбе corazon libre
Название: Будущая легенда
Пейринг: Рейна/Торрес
Рейтинг: НЦ, ё-моё!
Disclaim: А чё? Ничего не надо мне.
A.N. Полное отсутсвие обоснуя. Тогда ещё незнание матчасти по тому, как проводятся тренировки. Это второй или третий мой фик в принципе был.
читать дальше- Ты беременна!
То ли вопрос, то ли возглас восторга вырывается у Иоланды. Они с Олальей обнимаются и счастливо смеются, разом забыв обо всём на свете, кроме долгожданной, но всё равно ошеломительной новости. Ты какое-то время с детской улыбкой наблюдаешь за ними, но потом взгляд перескакивает на Пепе, и радость уносится волной. Нет, он всё ещё кажется тем же добродушным весельчаком, который с удовольствием поддержит лучшего друга, почти ставшего папашей. Но ты слишком хорошо знаешь все оттенки его тёмных глаз и сейчас видишь, что известие ему не нравится категорически. Чуть нервно отпиваешь чай из огромной кружки, чтобы скрыть внезапную и неуместную гримасу.
Пепе встаёт из-за обеденного стола, осведомляется не будут ли против девочки, если они пойдут погоняют виртуальный мяч в честь такого события. Ну естественно, они не против! Ещё бы! Теперь у подруг начнутся собственные женские секреты. Мужчины им только мешают.
- Пойдём, Нандо, - хлопает он тебя по плечу, и его улыбка не предвещает ничего хорошего.
Идти не хочется, но упираться глупо, поэтому шагаешь следом за вратарём в соседнюю комнату. В конце концов, что он сделает? Жена за стенкой, да и не страдал Пепе никогда склонностью к маханию кулаками. И всё равно, что-то замирает в районе солнечного сплетения, когда он закрывает за вами дверь.
Иногда тренер решается на эксперименты и выставляет вас друг против друга. Рафа объясняет это тем, что лучшему страйкеру нужен лучший голкипер и наоборот. Иначе ни удар, ни сейв не отработаешь как следует. Пепе ужасно не любит оказываться в рамке, когда ты у мяча, страшно бесится потом, после тренировки, и может дутся днями. Зато для всей остальной команды ваше противостояние – бесплатное шоу. О работе никто не вспоминает уже через пару мгновений, включая Бенитеса. Ты подозреваешь, что он прибегает к своей методике, когда ему становится скучно. В любом случае, публика собирается на некотором отдалении и активно болеет, подбадривая вас смехом, свистом и улюлюканьем. Совсем как мальчишки во дворе.
Тебе нравится отыгрывать свою роль «Золотого Ребёнка» по полной. Старательно разводишь Пепе, заставляешь его кидаться в разные углы ворот раз за разом и неизменно забиваешь. Всё-таки на газоне ты сильнее, и с подростковой вредностью используешь пожалуй единственную возможность осадить Пепе, подколоть его, побыть выше, сверху. И даже твёрдая уверенность в обязательной расплате тебя не останавливает.
- Что ты так смотришь? – разводишь руками, неуверенно улыбаешься и продолжаешь говорить первое пришедшее на ум, лишь бы не было гнетущей тишины. – Можешь начинать поздравления, я тоже не совсем…
Реакция у него замечательная и скорость отменная, особенно у рук. Не успеваешь заметить движения, и вот он уже цепко держит тебя за горло. Всякое бывало, но до явной грубости никогда не доходило, поэтому неприятный холодок бежит вниз по спине. Пепе практически одного с тобой роста, но существенно мощнее, а вот так близко он вообще кажется большим медведем. Злым медведем.
- Пепе…, - сдавленно произносишь ты, но он прерывает тебя, чуть сильнее сжимая пальцы на твоей шее.
- Ты женишься на ней теперь
И второй раз за пять минут ты не можешь понять – вопрос это был или утверждение. Пытаешься протолкнуть сквозь связки хотя бы один звук, но ничего не выходит, только больно делается. Мысли о том, что можно пустить в дело руки и, на худой конец, ноги, даже не возникает. Когда вы наедине, его главенство неоспоримо.
Ребята хохочут на поле и продолжают потешаться над вратарём в раздевалке. Ты как будто в пьяном угаре веселишься вместе с ними. Он подыгрывает вам, однако обмануть тебя ему не удаётся. Ты чётко понимаешь, насколько неприятны Пепе все эти шуточки, и всё равно не останавливаешься. Дирк запускает в сидящего на скамейке Пепе полотенцем и скрывается за дверью душевой, вы остаётесь наедине. Он раздражённо откидывает скрученную для веса ткань, застёгивает молнию на сумке и встаёт.
- Эй, слушай, да ладно тебе! – усмехаешься ты и привычным жестом хлопаешь Хосе по бритой макушке.
Обычно он не возражает, но сегодня не то настроение. Предупреждающий резкий взгляд и фраза на прощанье таким тоном, каким говорят с надоевшим до чёртиков ребёнком:
- Да пошёл ты, Фернандо.
Одной рукой он всё ещё сжимает твою шею, а вторая внезапно оказывается на ширинке твоих джинсов. Холодок на позвоночнике сменяется мурашками, мысли прыгают внутри черепа мячиками для пинг-понга. Он что, совсем спятил? Олалья в соседней гостиной! Дверь, конечно, закрыта, но не заперта. Девчонкам в любой момент может надоесть сплетничать, они заявятся сюда и… От мысли о том зрелище, которое может им представиться, ты моментально краснеешь.
- Пепе, перестань!
О, оказывается, хватка ослабла, и ты уже можешь свободно дышать и говорить, чем немедленно и пользуешься, почти выкрикивая:
- Хватит! Твоя жена рядом! С ума сошёл? Не сейчас же…
- Если не будешь орать, никто и не узнает, - тихо отвечает он.
Его ладонь перемещается с горла на плечо, пока другая слегка сдавливает тебя сквозь плотную ткань, ты смотришь в его удивительно спокойные глаза и начинаешь понимать, что похоже игра проиграна.
- Что на тебя нашло? До вечера потерпи, - последняя попытка сохранить благоразумие.
Пепе притягивает тебя к себе, целует сильно, глубоко, совсем так, как ты любишь. Ясно, ждать он не намерен. Ещё одно движение его языка рядом с твоим, и у тебя окончательно сносит крышу: ты сам прижимаешься к нему ближе и ни за какие призы мира не хочешь прерываться. Сильные руки скользят вниз по твоей спине, уверенно задирают тонкий свитер, добираются до открытой кожи. Ты протискиваешь ладонь между вами и обнаруживаешь, что у него стоит на тебя так, будто вы уже как минимум минут десять назад приступили к делу.
- Вот чёрт! – вырывается у тебя между поцелуями.
В какой-то момент диван толкает тебя под колени, и ты буквально падаешь на него, потому что Пепе больше не держит тебя. Секундная пауза на перекрестье взглядов, а потом вы начинаете судорожно раздеваться, одежда разлетается в разные стороны, всё равно куда – лишь бы не мешала. Тебя колотит от возбуждения, когда Пепе встаёт напротив тебя, кажется, что вся кровь разом хлынула ниже пояса, пульсируя между ног. На самом деле, тебе сейчас больше всего хочется, чтобы он просто трахнул тебя без всякой подготовки, потому что подготовки уже и не надо. Тебе, по крайней мере. Но Пепе так не любит, и ради нужного тебе продолжения, ты согласен потерпеть, подчинится.
Чтобы ожидание не превратилось в вечность, ты торопливо берёшь его член в руку, облизываешь его по всей длине снизу вверх. Тебе давно уже не нужно видеть лицо Рейны, чтобы узнать нравится ему или нет. Ему в принципе нравится всё, что ты делаешь в постели, и то, как ты это делаешь. Это ты бываешь недоволен какими-то его поступками и замашками, а он – никогда. Однажды, в приступе нежности, он признался, что ему с тобой очень повезло, ты идеален.
Он запускает пальцы в твои слегка отросшие волосы и, как только ты обхватываешь его губами, удерживает тебя за затылок, буквально заставляя взять в рот целиком, при этом слегка толкаясь вперёд. Дыхание останавливается на несколько мгновений, а Пепе с наслаждением стонет что-то непонятное.
Есть в твоём откровенно униженном сейчас положении некое извращённое удовольствие. На трезвую голову, когда Рейны нет рядом, ты не можешь понять, почему позволяешь ему быть главным и даже эгоистичным. Ты – главная «звезда» вашего клуба, победитель, будущая легенда. Видимо, дело в том, что во время секса голова отключается напрочь, и вылезают откуда-то из тёмных глубин задавленные инстинкты маленького мальчишки из бедного района, которому периодически пытались указать его место.
Ты не в силах больше сдерживаться, голова кружится, а свободная ладонь сама тянется к собственному члену. Ты ласкаешь себя не спеша, совсем в ином ритме, нежели Пепе, ведь тебе нужно продержаться чуточку дольше. Ловишь его головку языком, нежно щекочешь, снова забираешь в рот, на этот раз двигаясь быстрее. Однако очень скоро дыхание сбивается, наслаждение, поднимающееся иголочками от живота, вырывает уже у тебя пока ещё негромкие вскрики. Ты откидываешь на спинку дивана, забыв о Пепе, погрузившись в собственные переживания.
К счастью, ему тоже достаточно прелюдии, да и эгоизм его имеет вполне приемлемые границы. Новый поцелуй, гораздо более ласковый, чем в начале, но не менее страстный, его рука присоединяется к твоей. Открываешь глаза, будто сквозь туман смотришь на него.
- Давай, Нандо, - мягко шепчет он.
Тебе не нужно ничего объяснять: встаешь на колени, упираешься лбом в подлокотник, открываешься перед ним. Мелкая дрожь предвкушения бежит волнами по коже, пока Пепе аккуратно готовит тебя, по опыту зная насколько необходимо растянуть. Он большой не только ростом, но и всеми размерами вообще. Каждый раз, когда он входит, тебе кажется, что просто физически не возможно принять такое в себя. Вы уже больше года вместе, и всё равно это ощущение неизбежно появляется, впрочем быстро исчезая в урагане удовольствия. Пепе начинает медленно, осторожно, даёт привыкнуть. На какое-то время замираешь, прислушиваясь к своему телу, почти перестаешь дышать, снова прикасаешься к своему возбуждённом члену, и нервные окончания отзываются, сходят с ума от восторга. Когда движения Рейны делаются глубже, быстрее, ты вскрикиваешь, сильнее изгибаешься и стонешь наверно слишком громко, потому что он просит:
- Тише! Тише!
Впиваешься зубами в кожаную обивку, но всё равно не можешь замолчать окончательно. Дверь в коридор, за которым начинается гостиная, в опасной близости, но сейчас тебе плевать. Пусть услышат, пусть увидят, ты не остановишься, даже если стены вокруг обрушаться. Слишком хорошо. Закусываешь нижнюю губу почти до крови, а потом задаёшь нужный ритм, почти умоляя:
- Ещё… Ещё… Немного… Да….
Оргазм припадком бьёт по сознанию, взрываешься в собственную руку. Пепе ещё больше ускоряется, хотя всё и так было очень быстро. Несколько глубоких движений почти на грани того, что можно вынести, и он кончает в тебя горячим потоком.
Догоняешь его на стоянке перед тренировочной базой, удерживаешь водительскую дверь, чтобы не успел стартануть до того, как ты скажешь то, что собирался.
- Пепе, ну что ты обижаешься? В конце концов, не я же это всё придумал.
- Ты замечательно подыграл, впрочем, как всегда.
В его голосе не обида, а настоящая злость. Тебе становится неудобно и даже стыдно, хотя ты до конца не понимаешь, почему бы это.
- Брось, - просишь ты. – Ну подумаешь, несколько мячей. Пусть уж лучше я их тебе засажу.
Пепе берётся за ручку с явным намерением захлопнуть дверь несмотря ни на что, даже если придётся отдавить тебе все пальцы.
- Нет, Фернандо, - острый, как бритва, взгляд впивается в тебя. – Из нас двоих, засаживаю я. Понял, Малыш?
Вздрагиваешь от неожиданной грубости, делая шаг назад, скулы покрываются краской смущения и возмущения одновременно.
- Увидимся позже, - уже ровно обещает Рейна. – Олалья пригласила нас с Ланой на обед. Я так понял, у неё какая-то новость.
Смотришь вслед его машине, прикидывая, чем же закончится этот самый обед, если Пепе уже сейчас злой, как чёрт. Ведь ты-то знаешь, что за новость хочет сообщить Ола. Вздыхаешь, внутренне смирившись с неизбежным. Что особенного он может сделать? Позлиться и успокоится. Усмехаешься, вспоминая прошедшую тренировку, и довольно бормочешь:
- И всё-таки я здорово тебе вставил.
Мальчишка из бедного квартала испанской столицы всё ещё сидит в тебе, «звезде» и будущей легенде.
По просьбе corazon libre
Название: Будущая легенда
Пейринг: Рейна/Торрес
Рейтинг: НЦ, ё-моё!
Disclaim: А чё? Ничего не надо мне.
A.N. Полное отсутсвие обоснуя. Тогда ещё незнание матчасти по тому, как проводятся тренировки. Это второй или третий мой фик в принципе был.
читать дальше- Ты беременна!
То ли вопрос, то ли возглас восторга вырывается у Иоланды. Они с Олальей обнимаются и счастливо смеются, разом забыв обо всём на свете, кроме долгожданной, но всё равно ошеломительной новости. Ты какое-то время с детской улыбкой наблюдаешь за ними, но потом взгляд перескакивает на Пепе, и радость уносится волной. Нет, он всё ещё кажется тем же добродушным весельчаком, который с удовольствием поддержит лучшего друга, почти ставшего папашей. Но ты слишком хорошо знаешь все оттенки его тёмных глаз и сейчас видишь, что известие ему не нравится категорически. Чуть нервно отпиваешь чай из огромной кружки, чтобы скрыть внезапную и неуместную гримасу.
Пепе встаёт из-за обеденного стола, осведомляется не будут ли против девочки, если они пойдут погоняют виртуальный мяч в честь такого события. Ну естественно, они не против! Ещё бы! Теперь у подруг начнутся собственные женские секреты. Мужчины им только мешают.
- Пойдём, Нандо, - хлопает он тебя по плечу, и его улыбка не предвещает ничего хорошего.
Идти не хочется, но упираться глупо, поэтому шагаешь следом за вратарём в соседнюю комнату. В конце концов, что он сделает? Жена за стенкой, да и не страдал Пепе никогда склонностью к маханию кулаками. И всё равно, что-то замирает в районе солнечного сплетения, когда он закрывает за вами дверь.
Иногда тренер решается на эксперименты и выставляет вас друг против друга. Рафа объясняет это тем, что лучшему страйкеру нужен лучший голкипер и наоборот. Иначе ни удар, ни сейв не отработаешь как следует. Пепе ужасно не любит оказываться в рамке, когда ты у мяча, страшно бесится потом, после тренировки, и может дутся днями. Зато для всей остальной команды ваше противостояние – бесплатное шоу. О работе никто не вспоминает уже через пару мгновений, включая Бенитеса. Ты подозреваешь, что он прибегает к своей методике, когда ему становится скучно. В любом случае, публика собирается на некотором отдалении и активно болеет, подбадривая вас смехом, свистом и улюлюканьем. Совсем как мальчишки во дворе.
Тебе нравится отыгрывать свою роль «Золотого Ребёнка» по полной. Старательно разводишь Пепе, заставляешь его кидаться в разные углы ворот раз за разом и неизменно забиваешь. Всё-таки на газоне ты сильнее, и с подростковой вредностью используешь пожалуй единственную возможность осадить Пепе, подколоть его, побыть выше, сверху. И даже твёрдая уверенность в обязательной расплате тебя не останавливает.
- Что ты так смотришь? – разводишь руками, неуверенно улыбаешься и продолжаешь говорить первое пришедшее на ум, лишь бы не было гнетущей тишины. – Можешь начинать поздравления, я тоже не совсем…
Реакция у него замечательная и скорость отменная, особенно у рук. Не успеваешь заметить движения, и вот он уже цепко держит тебя за горло. Всякое бывало, но до явной грубости никогда не доходило, поэтому неприятный холодок бежит вниз по спине. Пепе практически одного с тобой роста, но существенно мощнее, а вот так близко он вообще кажется большим медведем. Злым медведем.
- Пепе…, - сдавленно произносишь ты, но он прерывает тебя, чуть сильнее сжимая пальцы на твоей шее.
- Ты женишься на ней теперь
И второй раз за пять минут ты не можешь понять – вопрос это был или утверждение. Пытаешься протолкнуть сквозь связки хотя бы один звук, но ничего не выходит, только больно делается. Мысли о том, что можно пустить в дело руки и, на худой конец, ноги, даже не возникает. Когда вы наедине, его главенство неоспоримо.
Ребята хохочут на поле и продолжают потешаться над вратарём в раздевалке. Ты как будто в пьяном угаре веселишься вместе с ними. Он подыгрывает вам, однако обмануть тебя ему не удаётся. Ты чётко понимаешь, насколько неприятны Пепе все эти шуточки, и всё равно не останавливаешься. Дирк запускает в сидящего на скамейке Пепе полотенцем и скрывается за дверью душевой, вы остаётесь наедине. Он раздражённо откидывает скрученную для веса ткань, застёгивает молнию на сумке и встаёт.
- Эй, слушай, да ладно тебе! – усмехаешься ты и привычным жестом хлопаешь Хосе по бритой макушке.
Обычно он не возражает, но сегодня не то настроение. Предупреждающий резкий взгляд и фраза на прощанье таким тоном, каким говорят с надоевшим до чёртиков ребёнком:
- Да пошёл ты, Фернандо.
Одной рукой он всё ещё сжимает твою шею, а вторая внезапно оказывается на ширинке твоих джинсов. Холодок на позвоночнике сменяется мурашками, мысли прыгают внутри черепа мячиками для пинг-понга. Он что, совсем спятил? Олалья в соседней гостиной! Дверь, конечно, закрыта, но не заперта. Девчонкам в любой момент может надоесть сплетничать, они заявятся сюда и… От мысли о том зрелище, которое может им представиться, ты моментально краснеешь.
- Пепе, перестань!
О, оказывается, хватка ослабла, и ты уже можешь свободно дышать и говорить, чем немедленно и пользуешься, почти выкрикивая:
- Хватит! Твоя жена рядом! С ума сошёл? Не сейчас же…
- Если не будешь орать, никто и не узнает, - тихо отвечает он.
Его ладонь перемещается с горла на плечо, пока другая слегка сдавливает тебя сквозь плотную ткань, ты смотришь в его удивительно спокойные глаза и начинаешь понимать, что похоже игра проиграна.
- Что на тебя нашло? До вечера потерпи, - последняя попытка сохранить благоразумие.
Пепе притягивает тебя к себе, целует сильно, глубоко, совсем так, как ты любишь. Ясно, ждать он не намерен. Ещё одно движение его языка рядом с твоим, и у тебя окончательно сносит крышу: ты сам прижимаешься к нему ближе и ни за какие призы мира не хочешь прерываться. Сильные руки скользят вниз по твоей спине, уверенно задирают тонкий свитер, добираются до открытой кожи. Ты протискиваешь ладонь между вами и обнаруживаешь, что у него стоит на тебя так, будто вы уже как минимум минут десять назад приступили к делу.
- Вот чёрт! – вырывается у тебя между поцелуями.
В какой-то момент диван толкает тебя под колени, и ты буквально падаешь на него, потому что Пепе больше не держит тебя. Секундная пауза на перекрестье взглядов, а потом вы начинаете судорожно раздеваться, одежда разлетается в разные стороны, всё равно куда – лишь бы не мешала. Тебя колотит от возбуждения, когда Пепе встаёт напротив тебя, кажется, что вся кровь разом хлынула ниже пояса, пульсируя между ног. На самом деле, тебе сейчас больше всего хочется, чтобы он просто трахнул тебя без всякой подготовки, потому что подготовки уже и не надо. Тебе, по крайней мере. Но Пепе так не любит, и ради нужного тебе продолжения, ты согласен потерпеть, подчинится.
Чтобы ожидание не превратилось в вечность, ты торопливо берёшь его член в руку, облизываешь его по всей длине снизу вверх. Тебе давно уже не нужно видеть лицо Рейны, чтобы узнать нравится ему или нет. Ему в принципе нравится всё, что ты делаешь в постели, и то, как ты это делаешь. Это ты бываешь недоволен какими-то его поступками и замашками, а он – никогда. Однажды, в приступе нежности, он признался, что ему с тобой очень повезло, ты идеален.
Он запускает пальцы в твои слегка отросшие волосы и, как только ты обхватываешь его губами, удерживает тебя за затылок, буквально заставляя взять в рот целиком, при этом слегка толкаясь вперёд. Дыхание останавливается на несколько мгновений, а Пепе с наслаждением стонет что-то непонятное.
Есть в твоём откровенно униженном сейчас положении некое извращённое удовольствие. На трезвую голову, когда Рейны нет рядом, ты не можешь понять, почему позволяешь ему быть главным и даже эгоистичным. Ты – главная «звезда» вашего клуба, победитель, будущая легенда. Видимо, дело в том, что во время секса голова отключается напрочь, и вылезают откуда-то из тёмных глубин задавленные инстинкты маленького мальчишки из бедного района, которому периодически пытались указать его место.
Ты не в силах больше сдерживаться, голова кружится, а свободная ладонь сама тянется к собственному члену. Ты ласкаешь себя не спеша, совсем в ином ритме, нежели Пепе, ведь тебе нужно продержаться чуточку дольше. Ловишь его головку языком, нежно щекочешь, снова забираешь в рот, на этот раз двигаясь быстрее. Однако очень скоро дыхание сбивается, наслаждение, поднимающееся иголочками от живота, вырывает уже у тебя пока ещё негромкие вскрики. Ты откидываешь на спинку дивана, забыв о Пепе, погрузившись в собственные переживания.
К счастью, ему тоже достаточно прелюдии, да и эгоизм его имеет вполне приемлемые границы. Новый поцелуй, гораздо более ласковый, чем в начале, но не менее страстный, его рука присоединяется к твоей. Открываешь глаза, будто сквозь туман смотришь на него.
- Давай, Нандо, - мягко шепчет он.
Тебе не нужно ничего объяснять: встаешь на колени, упираешься лбом в подлокотник, открываешься перед ним. Мелкая дрожь предвкушения бежит волнами по коже, пока Пепе аккуратно готовит тебя, по опыту зная насколько необходимо растянуть. Он большой не только ростом, но и всеми размерами вообще. Каждый раз, когда он входит, тебе кажется, что просто физически не возможно принять такое в себя. Вы уже больше года вместе, и всё равно это ощущение неизбежно появляется, впрочем быстро исчезая в урагане удовольствия. Пепе начинает медленно, осторожно, даёт привыкнуть. На какое-то время замираешь, прислушиваясь к своему телу, почти перестаешь дышать, снова прикасаешься к своему возбуждённом члену, и нервные окончания отзываются, сходят с ума от восторга. Когда движения Рейны делаются глубже, быстрее, ты вскрикиваешь, сильнее изгибаешься и стонешь наверно слишком громко, потому что он просит:
- Тише! Тише!
Впиваешься зубами в кожаную обивку, но всё равно не можешь замолчать окончательно. Дверь в коридор, за которым начинается гостиная, в опасной близости, но сейчас тебе плевать. Пусть услышат, пусть увидят, ты не остановишься, даже если стены вокруг обрушаться. Слишком хорошо. Закусываешь нижнюю губу почти до крови, а потом задаёшь нужный ритм, почти умоляя:
- Ещё… Ещё… Немного… Да….
Оргазм припадком бьёт по сознанию, взрываешься в собственную руку. Пепе ещё больше ускоряется, хотя всё и так было очень быстро. Несколько глубоких движений почти на грани того, что можно вынести, и он кончает в тебя горячим потоком.
Догоняешь его на стоянке перед тренировочной базой, удерживаешь водительскую дверь, чтобы не успел стартануть до того, как ты скажешь то, что собирался.
- Пепе, ну что ты обижаешься? В конце концов, не я же это всё придумал.
- Ты замечательно подыграл, впрочем, как всегда.
В его голосе не обида, а настоящая злость. Тебе становится неудобно и даже стыдно, хотя ты до конца не понимаешь, почему бы это.
- Брось, - просишь ты. – Ну подумаешь, несколько мячей. Пусть уж лучше я их тебе засажу.
Пепе берётся за ручку с явным намерением захлопнуть дверь несмотря ни на что, даже если придётся отдавить тебе все пальцы.
- Нет, Фернандо, - острый, как бритва, взгляд впивается в тебя. – Из нас двоих, засаживаю я. Понял, Малыш?
Вздрагиваешь от неожиданной грубости, делая шаг назад, скулы покрываются краской смущения и возмущения одновременно.
- Увидимся позже, - уже ровно обещает Рейна. – Олалья пригласила нас с Ланой на обед. Я так понял, у неё какая-то новость.
Смотришь вслед его машине, прикидывая, чем же закончится этот самый обед, если Пепе уже сейчас злой, как чёрт. Ведь ты-то знаешь, что за новость хочет сообщить Ола. Вздыхаешь, внутренне смирившись с неизбежным. Что особенного он может сделать? Позлиться и успокоится. Усмехаешься, вспоминая прошедшую тренировку, и довольно бормочешь:
- И всё-таки я здорово тебе вставил.
Мальчишка из бедного квартала испанской столицы всё ещё сидит в тебе, «звезде» и будущей легенде.
-
-
09.08.2010 в 21:09-
-
09.08.2010 в 21:21Этот пейринг не очень популярен, я смотрю. А жаль, можно много чего по нему еще написать, думаю.
-
-
09.08.2010 в 22:06А я не видела, кто-то ещё писал по нему?
-
-
09.08.2010 в 22:19