It might sound like I'm an unapologetic bitch, but sometimes I gotta call it like it is
1.
2.
3.
4.
читать дальше21 мая 2007 года.
Махадаонда.
Я очень редко смотрю чужие матчи, можно сказать, что почти никогда. Но вчерашний матч «Атлетико» с «Барселоной» я решил увидеть собственными глазами. Откровенно говоря, я не думал, что «матрасники» выиграют, пусть даже и у слегка ошарашенной «Барсы». Но счёт 6-0 – это всё-таки слишком. Именно поэтому, вернувшись из Уэльвы, где «Реал» одержал очередную победу, в этот раз над «Реактиво», я устроился на диване перед телевизором.
На экране происходило настоящее безумие. «Сине-гранатовые» творили всё, что им взбредало в голову. Обороны у «Атлетико» словно никогда и не существовало, да и вообще они на поле просто… присутствовали. Ну не бегать же каталонцам в гордом одиночестве. Безобразные потери мяча на пустом месте, абсолютно тупые – по-другому не опишешь, слово «глупые» здесь было бы слишком мягким – метания в собственной штрафной. И вот им мы едва не проиграли в феврале?!
Меня ужаснуло абсолютно всё. Но больше всего мне не понравилось лицо Торреса в те моменты, когда камера ловила его. Все остальные «матрасники» были расстроены, озабочены, растеряны – самые нормальные человеческие эмоции в такой ситуации. Фернандо же выглядел на удивление спокойным и даже отрешённым. У меня мороз по коже пошёл от выражения его глаз. Не к добру он так равнодушен.
После шестого гола «Барселоны» я выключил телевизор и набрал номер Эль Ниньо.
***
Гудки приходится слушать довольно долго. Я уже успеваю подумать, что Торрес, вероятно, чем-то занят и не стоит его отвлекать, когда раздаётся щелчок. Соединение прошло, а вот голоса в трубке нет, только какие-то подозрительные звуки фоном.
- Алло? Фернандо, ты меня слышишь? – уточняю я.
- Да, пов..повторите!...Еще один. Алло. Кто это?
Вот это да! Не верю собственным ушам. Язык у него заплетается, ещё немного и икать начнёт.
- Торрес, ты что, пьяный? – нотки возмущения и отвращения появляются сами собой.
- Ага, и собираюсь выпить еще. Хосе? Это ты?
Так, понятно, пьяный, но не совсем до беспамятства. Глубоко вдыхаю-выдыхаю, чтобы не сказать чего-нибудь не нужного. Интересно, он дома так набрался или где-то в компании? Судя по шуму, в компании.
- Это я. Ладно, не буду вам мешать. Когда гулянку закончите, и ты проспишься, тогда и поговорим.
- Гулянку?...Ах да…я гуляю…праздную! Йахуу! Начало новой хрен знает какой жизни…За тебя, друг!
Морщусь, не скрываясь, ведь Торрес всё равно меня не увидит. Господи, во что может превратиться нормальный человек после пары бутылок! Омерзительно. Давно такой сцены не видел и не слышал. Я ведь даже не знаю, со мной ли он сейчас разговаривает.
Исключительно для очистки совести спрашиваю:
- Рядом с тобой есть кто-нибудь достаточно трезвый, чтобы сесть за руль?
- Так, и кто у нас тут? Ага, мой друг…как тебя зовут, приятель? Хорхе. Мой друг Хорхе. А вообще, зачем меня куда-то везти? Мне здесь очень хорошо, правда, Гути…Виски – это мерзкое пойло, но мои мозги уже не работают…понимаешь? Понимаешь. А это хо-ро-шо.
Я уже собираюсь отключиться, потому что слушать чужой пьяный бред ненавижу со времён общей с Раулем молодости, и тут меня останавливает глухой шепот Фернандо:
- Мне так хреново, Хосе…
Последние слова он сказал почти трезвым голосом, и мне кажется, что это не он произносит, а его подсознание пытается дозваться, докричаться хоть до кого-то. Мне становится жутко.
- Нандо, где ты? – также тихо говорю я.
Он называет адрес. Здорово, выбрал наша «звезда» райончик, чтоб напиться. Почему бы сразу не в трущобы на свалку? И ведь похоже на то, что забирать его оттуда придётся мне. Велю ему сидеть на месте – он и не сопротивляется особо – беру ключи от машины и выхожу в гараж.
Всю дорогу кляну себя последними словами. Вот какого хрена я попёрся к чёрту на рога, чтобы вытащить пьяного пацана из бара? Пусть бы пил себе дальше, потом бы его хорошенько обчистили и бросили в ближайшей подворотне. Была бы наука. В конце концов, можно было бы его подружке позвонить, кто ещё должен о нём позаботиться? Воображение тут же подкидывает картинку с расстроенным лицом Олальи. Ещё раз мысленно чертыхаюсь. Теперь мне ещё и её жалко! Замечательно! Пора, Хосе, открывать службу доверия. Пожалеем всех, обращайтесь.
Захожу в бар, довольно дрянной внешне и, наверно, такой же по сути, нахожу взглядом Торреса. А он, похоже, самый пьяный здесь: почти валяется на столе, обняв стакан, кепка съехала на бок, тёмные очки держатся на одной дужке. Мастер маскировки тоже мне. Повезло тебе, что народу мало ещё, а так бы уже давно кто-нибудь вызвал журналистов.
Иду к нему, успевая удивиться, что он в гордом одиночестве. О чём думал, когда начинал пить? Как собирался домой попадать? Ни о чём не думал, вздыхаю я про себя. Какая всё-таки знакомая сцена, только несколько лет в минус, обстановочку побогаче, да волосы у юного алкоголика потемнее. Судьба у меня, наверно, такая – капитанов тянуть до кровати на себе после гулянок.
Хлопаю его по плечу:
- Фернандо, давай, пойдём.
Он с трудом поднимает голову, смотрит на меня одним глазом, как раз тем, с которого сползли очки, хватает за руку и, произнеся: «Гути…», падает обратно на стол. Всё, концентрация закончилась, системы отключились. Ну одно хорошо, хоть салон мне не попортит в приступе внезапной дурноты.
Буквально из ниоткуда вырастает официант. Эти господа всегда чувствуют, если возникает угроза неоплаты по счёту.
- Сколько он вам должен? – осведомляюсь я.
Шустрый парень в грязном переднике озвучивает такую сумму, что я невольно восклицаю:
- Сколько?! Вы тут что, «Шардоне» начала века подаёте что ли?
Официант начинает что-то мне доказывать, но я прерываю его:
- Ещё полтинник сверху, и ты помогаешь дотащить его до машины.
- Ещё сотня, и я забываю, что его зовут Фернандо Торрес.
Ах ты сволочь пронырливая! Уже собираюсь сказать, что мне глубоко плевать, кому и о чём он расскажет, но представляю завтрашние заголовки и в очередной раз жалею Эль Ниньо.
Мы подхватываем отяжелевшего после выпитого Фернандо под руки и волокём его на улицу к моей «Ауди». Практически закатив его на заднее сиденье, я расплачиваюсь за чужие ошибки своими деньгами и поскорее уезжаю. Торрес уже довольно громко храпит позади меня. Мне становится смешно, сам не знаю от чего. Ну, погоди, Торрес, завтра ты у меня помучаешься. Уж я дам тебе возможность прочувствовать похмелье до конца, никаких скоростных антиалкогольных таблеток не будет. Зато в следующий раз подумаешь, прежде чем напиваться.
В одиночку взгромоздить спящего форварда на второй этаж оказывается гораздо сложнее, чем втолкнуть его же в машину, но все спальни в моём доме расположены только там. Не бросать же его посреди гостиной. Стаскивая с Фернандо одежду, думаю, что похож сейчас на смесь заботливого папаши и извращенца, любящего полапать молодых парней. Про таких ещё очень часто в интернете пишут. Накрыв его одеялом и оставив приоткрытым окно – чтоб не задохнулся от собственных выхлопов, - выхожу из комнаты. Спи, Эль Ниньо, завтра поговорим.
2.
3.
4.
читать дальше21 мая 2007 года.
Махадаонда.
Я очень редко смотрю чужие матчи, можно сказать, что почти никогда. Но вчерашний матч «Атлетико» с «Барселоной» я решил увидеть собственными глазами. Откровенно говоря, я не думал, что «матрасники» выиграют, пусть даже и у слегка ошарашенной «Барсы». Но счёт 6-0 – это всё-таки слишком. Именно поэтому, вернувшись из Уэльвы, где «Реал» одержал очередную победу, в этот раз над «Реактиво», я устроился на диване перед телевизором.
На экране происходило настоящее безумие. «Сине-гранатовые» творили всё, что им взбредало в голову. Обороны у «Атлетико» словно никогда и не существовало, да и вообще они на поле просто… присутствовали. Ну не бегать же каталонцам в гордом одиночестве. Безобразные потери мяча на пустом месте, абсолютно тупые – по-другому не опишешь, слово «глупые» здесь было бы слишком мягким – метания в собственной штрафной. И вот им мы едва не проиграли в феврале?!
Меня ужаснуло абсолютно всё. Но больше всего мне не понравилось лицо Торреса в те моменты, когда камера ловила его. Все остальные «матрасники» были расстроены, озабочены, растеряны – самые нормальные человеческие эмоции в такой ситуации. Фернандо же выглядел на удивление спокойным и даже отрешённым. У меня мороз по коже пошёл от выражения его глаз. Не к добру он так равнодушен.
После шестого гола «Барселоны» я выключил телевизор и набрал номер Эль Ниньо.
***
Гудки приходится слушать довольно долго. Я уже успеваю подумать, что Торрес, вероятно, чем-то занят и не стоит его отвлекать, когда раздаётся щелчок. Соединение прошло, а вот голоса в трубке нет, только какие-то подозрительные звуки фоном.
- Алло? Фернандо, ты меня слышишь? – уточняю я.
- Да, пов..повторите!...Еще один. Алло. Кто это?
Вот это да! Не верю собственным ушам. Язык у него заплетается, ещё немного и икать начнёт.
- Торрес, ты что, пьяный? – нотки возмущения и отвращения появляются сами собой.
- Ага, и собираюсь выпить еще. Хосе? Это ты?
Так, понятно, пьяный, но не совсем до беспамятства. Глубоко вдыхаю-выдыхаю, чтобы не сказать чего-нибудь не нужного. Интересно, он дома так набрался или где-то в компании? Судя по шуму, в компании.
- Это я. Ладно, не буду вам мешать. Когда гулянку закончите, и ты проспишься, тогда и поговорим.
- Гулянку?...Ах да…я гуляю…праздную! Йахуу! Начало новой хрен знает какой жизни…За тебя, друг!
Морщусь, не скрываясь, ведь Торрес всё равно меня не увидит. Господи, во что может превратиться нормальный человек после пары бутылок! Омерзительно. Давно такой сцены не видел и не слышал. Я ведь даже не знаю, со мной ли он сейчас разговаривает.
Исключительно для очистки совести спрашиваю:
- Рядом с тобой есть кто-нибудь достаточно трезвый, чтобы сесть за руль?
- Так, и кто у нас тут? Ага, мой друг…как тебя зовут, приятель? Хорхе. Мой друг Хорхе. А вообще, зачем меня куда-то везти? Мне здесь очень хорошо, правда, Гути…Виски – это мерзкое пойло, но мои мозги уже не работают…понимаешь? Понимаешь. А это хо-ро-шо.
Я уже собираюсь отключиться, потому что слушать чужой пьяный бред ненавижу со времён общей с Раулем молодости, и тут меня останавливает глухой шепот Фернандо:
- Мне так хреново, Хосе…
Последние слова он сказал почти трезвым голосом, и мне кажется, что это не он произносит, а его подсознание пытается дозваться, докричаться хоть до кого-то. Мне становится жутко.
- Нандо, где ты? – также тихо говорю я.
Он называет адрес. Здорово, выбрал наша «звезда» райончик, чтоб напиться. Почему бы сразу не в трущобы на свалку? И ведь похоже на то, что забирать его оттуда придётся мне. Велю ему сидеть на месте – он и не сопротивляется особо – беру ключи от машины и выхожу в гараж.
Всю дорогу кляну себя последними словами. Вот какого хрена я попёрся к чёрту на рога, чтобы вытащить пьяного пацана из бара? Пусть бы пил себе дальше, потом бы его хорошенько обчистили и бросили в ближайшей подворотне. Была бы наука. В конце концов, можно было бы его подружке позвонить, кто ещё должен о нём позаботиться? Воображение тут же подкидывает картинку с расстроенным лицом Олальи. Ещё раз мысленно чертыхаюсь. Теперь мне ещё и её жалко! Замечательно! Пора, Хосе, открывать службу доверия. Пожалеем всех, обращайтесь.
Захожу в бар, довольно дрянной внешне и, наверно, такой же по сути, нахожу взглядом Торреса. А он, похоже, самый пьяный здесь: почти валяется на столе, обняв стакан, кепка съехала на бок, тёмные очки держатся на одной дужке. Мастер маскировки тоже мне. Повезло тебе, что народу мало ещё, а так бы уже давно кто-нибудь вызвал журналистов.
Иду к нему, успевая удивиться, что он в гордом одиночестве. О чём думал, когда начинал пить? Как собирался домой попадать? Ни о чём не думал, вздыхаю я про себя. Какая всё-таки знакомая сцена, только несколько лет в минус, обстановочку побогаче, да волосы у юного алкоголика потемнее. Судьба у меня, наверно, такая – капитанов тянуть до кровати на себе после гулянок.
Хлопаю его по плечу:
- Фернандо, давай, пойдём.
Он с трудом поднимает голову, смотрит на меня одним глазом, как раз тем, с которого сползли очки, хватает за руку и, произнеся: «Гути…», падает обратно на стол. Всё, концентрация закончилась, системы отключились. Ну одно хорошо, хоть салон мне не попортит в приступе внезапной дурноты.
Буквально из ниоткуда вырастает официант. Эти господа всегда чувствуют, если возникает угроза неоплаты по счёту.
- Сколько он вам должен? – осведомляюсь я.
Шустрый парень в грязном переднике озвучивает такую сумму, что я невольно восклицаю:
- Сколько?! Вы тут что, «Шардоне» начала века подаёте что ли?
Официант начинает что-то мне доказывать, но я прерываю его:
- Ещё полтинник сверху, и ты помогаешь дотащить его до машины.
- Ещё сотня, и я забываю, что его зовут Фернандо Торрес.
Ах ты сволочь пронырливая! Уже собираюсь сказать, что мне глубоко плевать, кому и о чём он расскажет, но представляю завтрашние заголовки и в очередной раз жалею Эль Ниньо.
Мы подхватываем отяжелевшего после выпитого Фернандо под руки и волокём его на улицу к моей «Ауди». Практически закатив его на заднее сиденье, я расплачиваюсь за чужие ошибки своими деньгами и поскорее уезжаю. Торрес уже довольно громко храпит позади меня. Мне становится смешно, сам не знаю от чего. Ну, погоди, Торрес, завтра ты у меня помучаешься. Уж я дам тебе возможность прочувствовать похмелье до конца, никаких скоростных антиалкогольных таблеток не будет. Зато в следующий раз подумаешь, прежде чем напиваться.
В одиночку взгромоздить спящего форварда на второй этаж оказывается гораздо сложнее, чем втолкнуть его же в машину, но все спальни в моём доме расположены только там. Не бросать же его посреди гостиной. Стаскивая с Фернандо одежду, думаю, что похож сейчас на смесь заботливого папаши и извращенца, любящего полапать молодых парней. Про таких ещё очень часто в интернете пишут. Накрыв его одеялом и оставив приоткрытым окно – чтоб не задохнулся от собственных выхлопов, - выхожу из комнаты. Спи, Эль Ниньо, завтра поговорим.